— Я ей отвечаю, какая нахрен грязь, там стекло самоочищающееся. Никакая пыль не пристаёт, и руку её в сторону отвожу, а там ну реально марево какое-то. Словно на стекло мелко так, водой брызнули. Ну мы и начали отрабатывать аномалию по спирали. Как край, так всё чётко, на глубину до километра. Как над точкой, так сплошное мыло и серая муть. Ну и естественно пошли ножками. А там… — Она лихо развернула багги, и чуть сдала назад, кивнув куда-то через плечо Владимира. — А там вот это.

Соколов вышел из машины, и сразу увидел высокую, в два человеческих роста дверь, заляпанную какой-то смолой, уже частично отвалившейся кусками. Но это не имело никакого значения, потому что в эфирном зрении, поверх двери сверкал узор «Ловушки Тлена», а по самому косяку, аккуратно выписан конструкт «Безвременья». И не просто, а «Великого Безвременья», и «Великой Ловушки Тлена». Но, время точит и не такие камни, и энергетическая подпитка узоров, начала сбоить, едва насыщая ловушку. Но при неаккуратном обращении конечно такой узор даже на последнем выхлопе мог наделать столько горя, что даже думать не хотелось.

Владимир отогнал ведьму за поворот, и аккуратно стал расплетать питающий конструкт. Через полчаса, он, чуть заметно полыхнув остаточной силой, распался, и Князь, подхватив с земли пару камней, кинул один за другим в дверь.

Первый рассыпался пылью, не долетев метра, второй подлетел чуть ближе и какой-то по счёту, десятый или около того, звонко щёлкнул по металлу, издав чистый низкий звук, словно кто-то задел басовую струну.

— Старшая! — Владимир позвал девушку, и она быстро подбежала, став рядом. — Давай, тащи сюда девиц что я привёз. Будут расплетать узор. А то тут их как минимум десятка три. Я в одиночку буду до следующего утра колупаться.

Ведьмы — эфиротехники, сработали чётко и слажено, разобрав узор буквально на глазах, и уже через полчаса, Владимир подошёл к двери, накладывая «Очищение».

Смола, которой тщательно вымазали дверь, после облепив камнями, и частично завалив проход, осыпалась пылью, а вызванный кем-то из сестёр ветерок, унёс всю грязь прочь, открывая серебристый металл с льдисто-голубоватым оттенком. Дверь с полукруглым верхом была совершенно гладкой, но там, под поверхностью металла посверкивал ещё один узор, тоже из Высших, «Горячий Пепел».

Некто построивший это странное убежище, явно не экономил. И дверь из мифрилового сплава, толщиной в полметра, могла посопротивляться даже серьёзному взрыву.

Владимир снова прогнал всех за поворот дороги, и оставшись в одиночестве стал распутывать мудрёный конструкт «Пепла». Тот питался откуда-то изнутри, и при малейшей ошибке мог сжечь всё в радиусе ста метров. Защита Князя скорее всего выдержит, а вот щиты ведьм, наверняка улетят в ноль, после чего хрупкое человеческое тело просто перестанет существовать.

Через двое суток, он таки догрыз защиту до стадии, когда, зацепив дверь мощной присоской, с помощью лебёдки и троса, потянул створку на открывание. Когда мощный трос зазвенел струной, а лебёдка, выдававшая тридцать тонн жалобно, заскрипела, Владимир выключил мотор, размотал трос, отцепил присоску, и толкнул дверь от себя. И чуть было не упал, когда та, мягко распахнулась, открывая проход в длинный коридор стены которого чуть мерцали от нанесённых глифов и сигилов.

И вновь ему пришлось продираться через переплетённые узоры, часть из которых правда несла техническое назначение: прочность сводов, отвод воды, и прочее. Но в этот раз всё было проще, потому как Владимир просто обнулял питающие цепочки, справедливо полагая, что за считанные дни, ничего не случится.

И когда коридор уйдя вниз упёрся в ещё одну дверь, уже не особенно осторожничая, Владимир толкнул створку от себя, и вышел на узкий и длинный балкон, ограждённый тонкой металлической решёткой.

А вокруг чернела пустота, без конца и края, с парившими на всех уровнях и расстояниях узких вытянутых островках, тоже ограждённых заборчиком. Островки висели в воздухе, совершенно неподвижно, и только в эфирном спектре виднелись линии подпитки, уходящие куда-то вниз в черноту бездны.

Нехотя и медленно, справа и слева от Владимира проступили сначала контуры, а затем и полноценные окна портальных переходов. Такие же переходы появились на островках, и где-то совсем вдали, в черноте провала.

Шагнув в правый портал, Владимир сразу оказался в глухой черноте пространства, где на разных расстояниях, вверху и внизу плавали такие же островки с порталами. После перехода, Соколов сразу оказался в центре площадки, не имея за спиной портала через который перешёл, а единственным выходом осталась пара порталов неярко светившихся справа и слева.

Ещё десяток переходов, и одна площадка сменялась другой, точно такой же. Имплант как мог запоминал переходы, Владимир помечал пол площадок глифами, чтобы не перепутать, и пару раз зажигал «вспышку», чтобы сориентироваться в чернильной темноте.

Этот странный лабиринт казался бесконечным, и совершенно однотипным, пока, пройдя очередной портал Владимир не оказался в глухой металлической комнате, без малейших признаков дверей или окон. Все попытки взломать стены, оказались тщетными, и Владимир достал из кармана Небесный Ключ, нащёлкав на гранях нужную комбинацию переноса в степной городок Ковена. К счастью скоростных кораблей в ангарах имелось предостаточно, поэтому он через час, снова вошёл в подземный лабиринт под взглядами сильно удивлённых дам.

На этот раз он подготовился лучше, и помечал пройденные точки ярким светящимся фломастером, а не кончиком боевого ножа. Ещё он зафиксировал себе точку прямо на балконе, откуда начал путешествие, сильно удивившись тому, что не сделал это с самого начала.

И постепенно дело пошло. Имплант строил объёмную модель лабиринта, а Владимир помечал тупиковые варианты, временами оказываясь во всё том же металлическом мешке. Правда пару раз оказывался на узеньком карнизе явно над глубокой пропастью, и просто в паре сотен километров от входа, но с помощью Ключа, возвращался обратно.

Странно, что кто-то вообще затеял этот аттракцион. Ну не желаешь посетителей, так выгрызи в теле планеты нору, а координаты никому не сообщай. Можно хоть на Луне или на большом астероиде, если так не хочется подвергать себя риску землетрясений и подвижке плит.

А тут, явно влито огромное количество ресурсов, технологий, и ещё бог знает, чего, для создания совершенно избыточной системы. Хотя, он не мог не признать, что, не имея уникального артефакта возврата, в таком лабиринте делать совершенно нечего.

Вся прошлая жизнь, да и текущая, научили его экономить ресурсы, а всякая избыточность возможна только в случае стилевого художественного решения. А тут, по мнению Владимира на ветер выброшены совершено невероятные средства, и непонятно зачем.

Мысли об бережливости не мешали продвигаться, распутывая клубок портального лабиринта, и в какой-то момент он оказался на таком же балкончике, с парой включённых порталов.

Зафиксировав точку, Владимир толкнул дверь, и пройдя через чуть изогнутый коридор, оказался в небольшом зале, с полами из какого-то отполированного материала, высокими стенами и четырьмя вазами, по углам. Сводчатый потолок, с нарисованными на нём звёздами, красиво переливался словно там за сводом находился бескрайний космос, с явно видимыми звёздами и парой звездных скоплений.

Пройдя это помещение, Владимир распахнул двери, и пройдя сквозь плёнку телепорта, вошёл в зимний сад, а через него в библиотеку. Всё выглядело не новым, но тщательно ухоженным, и готовым принять гостей хоть сейчас.

Телепорты тоже были необычными. Они словно спали, а в момент, когда Соколов касался тончайшей силовой плёнки, включался переход.

Оставив пару меток для возврата «Небесным Ключом», Владимир шёл и шёл дальше, пока не вышел на поляну, где прямо из-под земли горел огонь, а рядом в шезлонге, лежал мужчина неопределённых лет, со смуглой кожей, одетый в простые штаны, рубаху, сапоги из тонкой кожи, и потягивая трубку, выдыхал дым тонкой струйкой.